Christmas In The Great War

The Eccentric Observer

Old Dominion Tory

In 1914, the French illustrator Lucien Hector Jonas was called to the colors and almost immediately began serving as a military artist. For the next four years, Jonas traveled to many different fronts on behalf of the Musee de l’Armee, producing thousands of paintings and illustrations of the war, both at the front and behind the lines. His art, while always depicting French soldiers, metropolitan and colonial alike, as gallant and ardent defenders of France , often was somewhat somber and just as often suffused with religious imagery.

 

Like many French war artists, Jonas was keen to include in his work the dashing and colorful soldiers of France’s Army of Africa (Zouaves, “Turcos,” Spahis), Senegalese Tirailleurs as well as the British Army’s Highland regiments (shades of “The Auld Alliance”) and Indian Army soldiers. They feature prominently in two Christmas-related illustrations.

 

In one from 1914, Les Nouveaux Rois Magee, Jonas depicted a French mother and child being presented with gifts from three “new” Magi—a Spahi, an Indian Army sepoy, and aSenegalese Tirailleur. A French poilu is close by as well, offering the child a small doll while another holds a lantern, illuminating the scene. In the background, a French dragoon watches, and a Highlander serenades everyone.

In this 1918 illustration of British soldiers buying geese and turkeys for Christmas dinner on the Italian front, the scene is much jollier with France ’s allies front and center.

Another Christmas image from Lucien Jonas was created after the Armistice. An illustration at once sentimental and poignant, it depicts three French children praying in a ruined church, “Christmas for Children without a House.”

 Joyeux Noël.

 

Comments

[MCNS]

I particularly like the last image.

[The Bovina Bloviator]

Forgive me Mrs. P but I have just tagged you.

[Athos]

If one isn't acquainted with the apt song written by John McCutcheon about the 1914 Christmas "truce", one may listen to it by googling "Christmas in the Trenches." There are two or three clips worth watching for the photos and illustrations, accompanied by McCutcheon's song.

[dareboy]

This refered to Sir Basil.

Dear Mrs. Peperium, terribly sorry can't translate it to Enlish yet.

Трик-трак-трак, скрипнули часы на стене, мистер Тейти сидел в кресле изучая последние новости с финансовых полей, заметка сверху «страховой магнат» повесился утром в Сити, у него осталась жена и трое детей. Вот уж точно – первая жертва кризиса-несчастный был ему знаком по обедам на виктория стрит. Могут ли они сейчас так спокойно рассчитывать на выплаты страховки Тейти не знал, зато, вспомнив что ранним утром он отправил телеграмму своему брокеру избавится от бумаг Барклай, он записал в блокнотик число и поставил галочку. Решив что пора заканчивать с новостями, но не удержавшись заглянул в колонку Ковентри городок в вест-мидлендс вызывал у него любопытство, как-то он приезжал туда на неделю со своим агентом рассматривая покупку небольшого предприятия по изготовлению зап.частей для автомобилей, собственно его привлекла железная дорога в центре города, проходившая между одноэтажных кирпичных зданий в центре города. Предприятие состояло из нескольких цехов по изготовлению карбюраторов и шаговых двигателей, видимо к этому времени довольно большой конкурент в Солехуле начал собирать из подобных железок лодочные двигатели. Двигатели с простейшим четырех цилиндровым мотором и ходом 4-1-2-3 позволяли рыбакам выходить в сезон ловли трески в Атлантику и доставлять ее в рестораны фиш энд криспс по выходным, что было достаточно для многих жителей любивших свежие поджаренные рыбы и некоторое количество стаута по вечерам. После прогулки по пустым цехам, он отправился по дороге вверх заросшей вязами на верхнюю часть города где располагался замок, детишки играя на мостовых в «салки» носились веселыми толпами между домами, с развешанными цветами на подоконниках и сырым свежевыстиранным бельем. Запахи перемешались в голове у Тейти, дойдя до тяжелого чугунного забора он заглянул в сад, там в глубине где тропинки вели мимо усыпанного розами забора виднелась калитка. Заинтересованный и встав перед решеткой он задумался, в голове промелькнула мысль, зайти туда – значит нарушить чью то частную собственность, прослыть негодяем не имея приглашения. Заметив, что облачное небо может преподнести сюрприз ему в виде проливного дождя, он еще раз взглянул на калитку, и спросил себя еще раз, но ответ не приходил, он знал, что он нарушит закон, повернув ручку. Неожиданно его спокойный ход мыслей нарушил шум сзади, ему показалось что кто-то наблюдает за ним с другой стороны и неприлично хихикает. Тейти покраснел на секунду и сделав вид, что он любуется фонтанчиком посреди кустов не оглядываясь зашагал по тропинке в другую сторону. Выйдя с соседней улицы ему захотелось как можно быстрее найти Кентли взять своего скотч-терьера и рассказать ему эту историю, вечером они собирались сыграть пару партий в бридж в клубе. Мелкий дождь моросил на улице когда они приехали на вокзал, поезд должен был подойти к пяти часам. До Сэлисбери где располагался его дом будет не больше суток как он доберется до родных стен. Родители Тейти и Кентли были соседями с семнадцатого века, когда вместе пережив их смерть они стали друзьями сейчас их соединяли традиции семей, общая память о детстве, интересы и совместный бизнес по поставкам рыбы и перевозкам. Сейчас оба были представителями класса буржуазии а Кентли женившись помимо всего управлял двумя поместьями одно из них было жены а другое было его родным домом, за несколько лет они приобрели гостиницу в Лондоне которая ко всему прочему приносила неплохие деньги. Так как первые этажи отдали под магазины, Тейти поставлял в них треску и тунец. Но сейчас он думал о другом, о все еще не знал, хочет ли рассказать другу о случае в саду недалеко от замка. Тейти никогда не верил лицам людей – он считал лица, монетами обманывающими их предназначение, вообще он сам себя смеясь называл язычником, и всегда засыпал на воскресной проповеди, то чем он занимался всю жизнь вообще было ни как не связано с тем что святые отцы проповедовали с алтаря. В детстве его родители иногда объясняли что бог наказывает грешников после смерти, мучая их в котлах и распиная на крестах, вот уж точно, если бы я промотал свое именье, мне бы пришлось хуже думал Тейти смотря на идущих к поезду людей, пассажиры стояли на платформе, господа обменивались разговорами и в окно он видел как семья провожала в город пару молодых людей одетых в желто- зеленые клетчатые куртки, с чемоданами. Это были дети едущие в колледж так как каникулы у студентов уже закончились.

Тейти недавно исполнилось тридцать семь, его день рождение в конце лета прошло дома собравшихся он повел на охоту, ведь в лесах рядом водилось огромное количество лис, воровавших индеек из его хозяйства. Последние годы лисы стали выбираться по ночам из нор и безпрепяственно гулять вокруг дома устраивая игриша на его лужайке и портя клумбы заботливо подстриженные в форме шаров и треугольных елочек. Вот уж с чем он точно не мог мириться. Сейчас дома, переодевшись в теплый халат он смотрел на темнеющий сад. Было ли ему сейчас одиноко, ведь мир вокруг был уже на кануне рождества, принося ему спокойствие и равнодушие к большинству из пережитых дней в прошлом году. Повернувшись он увидел свое лицо в зеркале, и подумал – что больше всего он не хотел открывать свой последний секрет кому- бы то ни было. Представив в пустыне огромные холмы желтого цвета он услышал их музыку, тихую почти не слышную как ветер засыпающий в небе, если он там спит и не слышит шума моря. Пусть это ворота в будущее, он знал что его ждет оно. Но его прайвиси было разумом взрослого джентльмена он понимал что не возможно, то из чего оно выходит в публичную жизнь. Его фото было бы в газетах, все знали бы что он существует, но самое страшное что они знали бы его секрет. Лицо из зеркала нахмурилось ему и вдруг в глазах промелькнуло не похожее на него выражение, по которому он не опознал себя.

Вечером нацепив велингтон бутс и шерстяное пальто он вышел из дома, воздух был сырой и пахло горелой травой. Зажегся фонарь на улице залив газовым синим оттенком забор и его любимый куст акации. Да, если б он мог вернутся в Ковентри опять, может он предпочел бы войти не надолго туда, куда его теперь тянуло. Ну уж –нет сказал он себе, этот сад, придумал кто-то другой и он явно не хотел что б его видели другие. Что же он тогда спрятал за калиткой, ведь не каждый день ты встречаешь места запертые и в тоже время не для того, что б гулять там в одиночестве. Это непременно занимало его воображение, он еще раз обошел вокруг своего пруда, вода медленно вздрагивала, закурив сигарету он увидел шляпу Кентли плывущую с другой стороны забора.

[dareboy]

G - is one i miss in EnGlish - sorry for a mistake.